Илья Зубов приехал в «Спартак» из Челябинска, когда ему было 17. С тех пор прошло много лет, нападающий успел дважды выиграть «серебро» молодёжных чемпионатов мира, попробовал свои силы за океаном и после возвращения сменил в России несколько клубов. Минувшим летом он вернулся в «Спартак» и очень близок тому, чтобы побить свой личный рекорд по очкам в одном сезоне КХЛ.
***
— Как часто вы бываете в родном Челябинске?
— Только на играх — летом не езжу, Москва стала мне вторым домом. Здесь мои родители, да и сам живу в столице.
— У вас совсем не осталось родных в Челябинске?
— Брат, тетя, бабушка и её сестра. Но они сами приезжают в гости. Челябинских друзей я тоже вижу часто, но в других городах.
— Челябинск сильно изменился по сравнению с вашим детством?
— Конечно. И в лучшую сторону. Правда, особенно посмотреть город возможности нет. Когда приезжаем на игру, видим только гостиницу и стадион. Уже вечер, поздно… Но знаю, что город меняется в хорошую сторону, и это радует.
— В каком районе вы жили?
— И на ЧТЗ, и в Центральном, и на северо-западе практически везде.
— На ЧТЗ можно было спокойно пройти вечером без ущерба для здоровья?
— Конечно, там всё нормально. То, что говорят, не более чем слухи и легенды.
— Быстро привыкли к Москве?
— Приехал сюда в 17 лет. Как раз играл в «Спартаке», это была моя первая команда после Челябинска. Потом уехал в Америку, вернулся родители были в Москве, и мы как-то быстро обустроились здесь, купили квартиру. В общем, приспособился довольно быстро.
— Кто пригласил вас в «Спартак» в 2005-м году?
— Наверное, это был Валерий Брагин, уже не помню, много времени прошло. Он был главным тренером, но жаль, что команда распалась на следующий год. У нас был отличный коллектив. Да и атмосфера в «Спартаке» была хорошая Валерий Николаевич умеет её создавать. С этого всё пошло-поехало.
— Тогда вы были едва ли не самым молодым в команде. В «Спартаке» была дедовщина?
— Нет. Самым старшим был Миша Иванов — он никогда не занимался ничем подобным. Всё было спокойно, повторюсь, коллектив хороший — простые, обычные пацаны. Многие ребята из того состава играют до сих пор.
— Есть кто-то, кого вы совсем потеряли из виду?
— Сразу и не скажешь. Всё равно всех знаешь. Хоккейный мир тесен: в курсе кто где, знаешь нюансы о людях, чем они занимаются. Поэтому практически все на слуху. Единственное, не знаю, где Миша Иванов — вот его потерял. Надеюсь, у него всё хорошо.
— Михаил Иванов всегда был немного на своей волне?
— Да. Когда я пришел в команду, он уже держался особняком. Но на площадке это никак не проявлялось — играл он здорово.
— Вашим первым международным турниром стал молодежный чемпионат мира 2006 года. Что вы о нём помните?
— Крутой турнир, да и команда была хорошая. Дошли до финала, но канадцы были сильнее нас — проиграли им 0:5. Ванкувер, в котором проходил турнир — классный город, родители были рядом… Был настоящий праздник. Думаю, для каждого молодого пацана это действительно был праздник хоккея. В свободное время мы много где побывали там вокруг красивые места.
— Вы ведь и на следующем чемпионате проиграли канадцам?
— Да, 2:4. Тоже был хороший турнир, проходил в Швеции. Не удалось победить соперник вновь оказался сильнее нас.
— Где хранятся ваши медали?
— Дома, у отца.
— Глядя на Евгения Малкина, уже тогда было понятно, что из него вырастет суперзвезда?
— Да, он уже выделялся и, естественно, был классным игроком.
— В «молодежке» вы работали с Сергеем Михалевым. Каким он вам запомнился?
— Я с ним работал не только там, но и в Уфе. Царствие ему небесное. Порядочный был человек, сильный тренер, отличный мужик — приятно было работать. Жалко, что уходят такие люди. О нём остались только хорошие и позитивные воспоминания.
— У него ведь еще было очень хорошее чувство юмора.
— Да, он умел и пошутить, и спросить, если что-то шло не так. Порядочный человек. Старая школа, старая закалка.
— С кем из тренеров в вашей карьере вы по-настоящему кайфовали?
— (Смеётся) Тяжело так сказать. Со всеми работалось хорошо и комфортно. Все мы живые люди — у каждого есть свои плюсы и минусы. Работа хоккеиста — приходить и полностью отдаваться игре. Я получал удовольствие от работы с каждым из тренеров и получаю его до сих пор стараюсь брать от них только лучшее.
— В вашей жизни был еще и такой специалист, как Юлиус Шуплер. Смешной дядька.
— Да, работали с ним в ЦСКА. Помню, приехали в Хабаровск, и он говорит на собрании: «Ребят, я здесь не проигрывал ни разу». В итоге мы «сгорели» 0:8. После сказал: мол, ничего страшного, так бывает (смеётся).
— Видели, когда в Риге он ездил на коне?
— Нет. Было такое?
— Проспорил кому-то и поехал на коне по городу.
— Он мог. Очень веселый, позитивный человек.
— Когда вы в сборной работали с Олегом Знарком, не было страшно, когда он кричал, шумел?
— Нет. Я не первый год знаю его, он ведь тоже челябинский. Хороший тренер. Жаль, что он какое-то время назад был без работы. Надеюсь, в сборной, будучи консультантом национальных команд, у него всё пойдет хорошо. Он требовательный, и это дает свои плоды. Должна быть дисциплина, она бьет класс — без нее никуда.
— В молодежной сборной вы пересекались со многими ярославскими ребятами, оказавшимися потом в самолете, который потерпел крушение 7 сентября 2011-го. Что о них вспоминаете?
— Только хорошим словом. Очень жаль, что ребята ушли. На борту этого самолета были мои друзья: не один и не два — я знал многих. Естественно, очень жаль, но жизнь такая штука, что никто не застрахован: не знаешь, что может быть завтра, правильно? Да и команда была хорошая — коллектив в Ярославле подбирался очень серьёзный, они были на ходу.
— После того случая вы не стали бояться летать?
— Когда как. Бывает, садишься в самолет, начинает потряхивать — плохие мысли лезут в голову, начинают потеть руки. Бывает, садишься, и чувствуешь себя комфортно — самолет летит уверенно. Естественно, многое зависит от погоды. Это наша профессия. Тут от тебя ничего не зависит: сел и полетел.
— В сборной вы пересекались и с Алексеем Черепановым.
— Да, играл с ним на чемпионате мира в Швеции. Хороший талантливый парень. У него уже были мысли уезжать в Америку — в «Нью-Йорк Рейнджерс». Думаю, у него бы там получилось.
— В НХЛ вы провели всего 11 матчей. Есть ли что-то, о чём жалеете? Может, на кого-то обижены?
— Нет. Ни о чём не жалею и ни на кого не обижаюсь. Всё шло от меня. Всё, что я делаю — спрос только с меня. Что было, осталось в прошлом. Я смотрю в будущее и стараюсь не думать о том, что прошло. Это был хороший урок — я многому научился в жизненном плане.
— Не считаете, что потеряли время?
— Нет, ни в коем случае. Может быть, я его нашел. Сейчас тяжело говорить, но это, правда, был хороший урок. Я уехал в Америку совсем молодым — новая жизнь, без языка. Вначале было тяжело, потом потихоньку влился, мне было комфорт-но. Провел там два с половиной года. Естественно, фарм-клуб — это не НХЛ. Там тяжелее в плане быта, да и зарплата меньше. Стараешься попасть в НХЛ, но мне удалось это лишь на 11 игр, но я ни о чём не жалею.
— Что вас больше всего удивило в Америке?
— Там очень спокойно в плане быта. Нет страха отпустить ребенка куда-либо. Дети спокойно ездят в школу сами на автобусе. Для людей это очень комфортная страна.
— В Штатах вы жили в одной квартире с Александром Никулиным. В од-ном из интервью он сказал, что вы совсем не помогали ему на кухне: «готовил на двоих, а Илья только ел».
— Но я не скажу, что он — суперповар (смеётся). Мы жили с ним не так долго — толь-ко в начале сезона, пока не могли найти другую квартиру. После того, как к нему приехала девушка, а ко мне — отец, мы разъехались и стали жить отдельно. Кстати, не скажу, что мы всё время готовили дома — у нас под рукой был магазин, где готовили завтраки, обеды и ужины, В основном мы ходили кушать туда.
— Ваш отец имел какое-то отношение к спорту?
— Да, раньше он играл в хоккей в Челябинске. Вроде, даже проводил какие-то игры за сборную у Тарасова. Мне рассказывал, что был турнир, на котором он провел, кажется, 4 игры.
— Отвести вас в хоккей было его желанием?
— Нет. Я сам во дворе начал гонять шайбу: вначале бегал в валенках, потом отец увидел, что мне интересно, и купил коньки. Мы жили очень удобно, и хоккейная коробка была совсем рядом. Я пропадал там целыми днями.
— Папа помогал вам поставить катание, например?
— Естественно, он подсказывал мне какие-то нюансы: как лучше бросить, как лучше прокатиться. Куда без этого? Он видел, что мне нравится хоккей, и принимал в моём развитии активное участие.
— Не было периода, когда вы хотели всё бросить и завязать с хоккеем?
— Никогда. Люблю хоккей. Он до сих пор нравится мне, и я получаю большое удовольствие от игры.
— Согласно статистике, лучший сезон вы провели в «Адмирале», набрав 35 очков. Как так получилось?
— Наверное, из-за перелётов (смеётся). Я чувствовал доверие тренеров и, конечно, партнёры помогали. Один в поле не воин.
— «Амуру» и «Адмиралу» реально что-либо выиграть, учитывая, сколько они летают?
— Никогда не говори никогда. Всё бывает в этой жизни. Вдруг сейчас у них появится хороший спонсор, дадут хорошие деньги, возьмут хороших игроков, и ребята начнут играть. А перелёты… Ты привыкаешь. На одну-две игры, да, тяжело летать. Приходится перестраиваться. Мы недавно ездили туда на выездные матчи, жили по московскому времени — перенесли всё более-менее спокойно. А когда ты прилетаешь и начинаешь перестраиваться — тяжело. Перелёт и перелёт: поспал, поел, почитал — и всё, уже прилетел. А вот когда возвращаешься обратно — становится трудно: ночь не спишь, днём тебя «рубит».
— В морепродуктах вы стали разбираться лучше?
— (Смеётся) Да, там вкусно. Что касается еды, Владивосток — крутой, мне очень понравился. Есть такие города, куда хочется вернуться, и он — один из них. Красивый, много воды, всегда солнце — очень позитивный город.
— Самая вкусная рыба, которую вы там ели, — это…?
— Самую вкусную ел в Америке — с мужем сестры ездили ловить её в океане. Это чёрная рыба. Её нельзя ловить, но мы чуть нарушили закон… После приготовления она оказалась невероятно вкусной.
— Но во Владивостоке тоже деликатесов хватало?
— Конечно. Крабы, икра…
— Не можем вас не спросить вот о чём. Почему вы так скромно празднуете голы? Многие, к примеру, прыгают на стекло, а вы обычно спокойно едете на лавку.
— Просто я скромный человек (улыбается). Всё зависит от эмоций, от игры. Всегда по-разному: когда-то получается отпраздновать, когда-то — нет. Иногда, когда рядом партнёр, сразу не получается отпраздновать как задумывал. В принципе, перед каждой игрой надо знать, как ты будешь это делать.
— Всё равно вы делаете это довольно тихо и интеллигентно.
— Я просто забиваю редко, поэтому и праздную редко (смеётся).
— Чем обычно занимаетесь в выходной?
— В данный момент хочу сделать ремонт в московской квартире, а всё, что касается ремонта, занимает много времени. Могу поехать к отцу на дачу, могу сходить в баню — люблю попариться с вениками. Люблю погулять, если тепло — пусть даже на улице лежит снег. Оденусь потеплее и могу пойти бродить часа три-четыре.
— Есть какой-то вид спорта, трансляцию которого вы никогда не пропустите по телевизору?
— Футбол. Испания, Англия, Лига чемпионов и, естественно, матчи сборной России. Этим летом смотрел чемпионат мира. Сам не ходил, потому что был не в Москве. Еще люблю посмотреть баскетбол, часто смотрю гольф, американский футбол. По настроению.
— В гольф вы ведь как-то играли с Каспарсом Даугавиньшем и Мартиньшем Карсумсом?
— Да, ездили летом. Не очень хватает времени на гольф, да и погода в Москве не позволяет играть часто. В Америке мы с Каспарсом делали это чаще.
— Клюшки для гольфа стоят столько же, сколько хоккейные?
— У меня не очень хорошие клюшки. Порой, бывает, просто выйду на даче в лес и полуплю мячи. Для души.
— Когда-нибудь задумывались, чем хотите или будете заниматься после завершения карьеры игрока?
— Пока не собираюсь заканчивать. Чувствую себя хорошо и хочу поиграть в хоккей. Но, естественно, какие-то задумки уже есть.
— Можете представить себя тренером?
— Никогда не скажу нет, потому что не знаю, как сложится моя жизнь. Будет вид-но. Всё есть в планах, посмотрим. Пока об этом не думаю, хочу поиграть как можно дольше, ведь жизнь только началась — мне всего 30 лет.
— Согласитесь, что тренер — тяжелая профессия?
— Естественно. Как игрок ты отвечаешь за себя, стараешься выкладываться и показывать лучший хоккей, чтобы помогать своей команде. Тренер отвечает за весь коллектив. Это нелегко. Не представляю, сколько нервов они тратят, а нервные клетки нужно беречь (смеётся).
— Складывается ощущение, что в этом году «Спартак» может выстрелить. У вас есть такое чувство?
— Конечно, у меня есть такое ощущение! На самом деле у нас хорошая команда, честное слово, хороший коллектив. Все ребята бьются. Мы далеко не заглядываем, играем от матча к матчу. У нас есть план на каждую игру, и мы его стара-емся придерживаться. Дальше будет видно. Главное — верить в свои силы, быть уверенными друг в друге, а там и горы можно свернуть.
Пресс-служба ХК «Спартак»